Нашей стране посчастливилось обрести независимость в эпоху, когда ценность и актуальность государственной независимости ежечасно подвергается сомнению и резким колебаниям рыночных показателей. В какой-то мере территория Украины просто-таки окружена стремлениями сократить собственную независимость. Многолетней целью наших западных соседей было ограничение суверенитета в пользу Европейского Союза – недавно им удалось достичь этой цели. Наши соседи на Востоке до сих пор борются с последствиями полураспада центральной власти, спровоцированного Борисом Ельциным – подавляя, таким образом, независимость субъектов Российской Федерации. В то же время существуют и иные тенденции – они характерны для государств – «хранителей Стены». Стены, возводимой Европой.

Более половины граждан Турции не поддерживают курс Анкары на европейскую интеграцию. Для многих в Украине это звучит крамольно – но что же мешает этим многим открыто обличать, на их взгляд, «дикость» и «отсталость» Турции? Это чрезвычайно важный вопрос – ведь в нем, собственно и суть геополитических брожений на нашем континенте. Мешает одно – Турция вовсе не дикая и не отсталая страна. У нас в одной из финансируемой ЕС телепрограмм нежелание большинства турков путешествовать в плацкарте европейской интеграции – объясняют весьма шаблонно. Мол, турецкие еврофобы и евроскептики – всего лишь закоренелые религиозные фанатики, они якобы боятся, что Европа, приблизившись – разрушит их депрессивную патриархальную культуру. Аргумент не из лучших. Почему-то Европе не удалось пробить английский снобизм, подавить проевшую итальянскую культуру традицию «козаностры», унять ирландскую республиканскую армию, да и много чего прочего. Кроме того, турки не являются каким-то девственным, особенно сентиментальным народом – не культурная экспансия ЕС страшит их, они, равно как и большая часть народов континента, давно покорены европейским (западным) образом жизни. К тому же, вовсе не ислам позволил пращурам нынешних повелителей Турции создать потрясающую евроазиатскую империю – а политический гений и блестящая военная мысль. И не ислам стал основой давешнего турецкого рывка – отбросив провинции, Турция воспряла как промышленное и по-прежнему грозное государство под руководством «западника» Кемаля Ататюрка. По мнению экспертов, Турцию вполне удовлетворяет статус регионального лидера и главного военного союзника США в мусульманском мире. События, ныне изменяющие лицо Кавказа, вполне очевидно расширяют турецкую сферу влияния – Анкара может впервые за полвека перестать делить статус лидера с Тель-а-Вивом, увязшем во внутренних проблемах и неспособным сейчас компенсировать потерю влияния на региональные процессы. Геополитические обстоятельства – не единственная причина, объясняющая недоверие турков к европейской интеграции, долгоиграющей теме любого либерального правительства.

Необходимо отметить высокий рейтинг производительности турецкой экономики – большинство украинцев и россиян носит турецкое, почитая турецкую продукцию много качественнее китайской. В кризисные годы украинцы вложили в турецкое производство несколько миллиардов долларов – сегодня все «устаканилось», но турецкий легкопромышленный импортер до сих пор весьма ощутим на нашем рынке. Европейский инвестор вкладывает в турецкую промышленность огромные средства – без всякого серьезного участия Турции в процессе европейской интеграции. Наверное, экспертам нужно уже забыть слово «парадоксально» – но реальные шаги Турции навстречу Европе безусловно вызовут продолжительный спад производства в этой стране. Если бы речь шла лишь о легкой промышленности – пусть даже о самой насыщенной рабочими местами отрасли! В Турции собирают и автомобили – заполонившие улицы западно-украинских городов маршрутки «пежо-карсан» уже давно не французская, а полноправная турецкая модель. Украинский КРАЗ тоже заключил соглашения о сборке своих грузовиков в Турции. Исходя из «вышеградского» опыта европейской интеграции – турецким еврофилам придется обанкротить все эти производства в угоду своеобразного понимания Брюсселем свободной торговли, то есть выгодной лишь одной, а именно европейской стороне…

Существуют и менее меркантильные факторы турецкого скептицизма. Жесткая позиция Анкары в курдском вопросе является болезненной темой не только для Брюсселя, но и для всего сообщества стран, признающих приоритет прав человека, а следовательно – и права на национальное самоопределение, сколь бы расплывчатым и сомнительным не представлял этот принцип в пост-биполярном мире. Тем не менее, попытаемся понять и турков – радикальное согласие на создание курдской автономии безальтернативно снимает последнюю преграду на пути создания курдского государства, в которое войдут населенные курдами территории Ирака, Сирии и Турции. В разгромленном вторжением Ираке уже существует курдское государство, в непосредственной близи от южной турецкой границы – ждущее лишь своего часа для провозглашения себя центром собирания турецких земель. Важно также то, что по всей видимости, американцы несколько заигрались в перекраивании карты мира, косовский позор никого и ничему не научил, ведь руководимое, без сомнения, бывшими экстремистами курдское государство будущего – будет контролировать около пяти процентов мировых запасов нефти. Поэтому в нормальных условиях Анкара никогда не пойдет на подобный компромисс с курдами – а ведь такой компромисс может стать (и уже практически стал) императивом благосклонности ЕС к турецким притязаниям на членство.

Пресловутая граница цивилизаций, которые, согласно вновь модному учению Сэмьюэла Хантингтона (к которому мы еще вернемся в этой статье), пребывают между собой в столкновении – сегодня проходит по Кипру. Часть этого острова более легитимная в своем существовании, нежели другая, турецкая – уже является частью Европейского Союза. Тем не менее, реальное настроение Брюсселя по поводу Анкары ярко проявилось именно в этом эпизоде – турецкое, или же близкое Турции государство на Кипре осталось за Стеной. Брюссель обещал облагодетельствовать турков-киприотов, проголосовавших за общее вступление в ЕС (их понять можно, греческая и турецкая часть острова – это небо и земля) и слегка пожурил киприотов-греков, вытолкнувших своих соотечественников за Стену. Но не был ли этот результат срежиссирован европейцами? Наверное, все-таки был – даже маленькая турецкая автономия на территории ЕС обессмысливала бы все контраргументы Брюсселя в контексте интеграции самой Турции. Так что современные европейско-турецкие отношения более чем прохладны – и евроскептики в этой стране однозначно обскакали еврофилов, заученно бубнящих фразы про «домашнее задание», «объективные обстоятельства», «открытые двери» и прочее.

Другое государство, волей-неволей оказавшееся хранителем Стены – это Республика Беларусь. Своеобразие Беларуси не подвергается сомнению – даже сегодня невозможно определить, что такое белорусская политическая экономия, иллюзия чучхэ или само чучхэ? Тем не менее, Беларусь существует, и существует ныне в великом напряжении, вследствие крушения многих исторических ожиданий. В свое время Александр Лукашенко оказался единственным депутатом белорусского Верховного Совета, проголосовавшим против роспуска Советского Союза. Этот факт придал ему популярности в 1994 году, в эпоху общего разброда и шатания, разочарования белорусов в жалких и неуклюжих попытках Шушкевича и Кебича создать независимое белорусское государство. Лукашенко многое удалось. Разумеется, рапорты о достижении уровня производства 90-го года – всего лишь статистическая финифть, способная убедить лишь далекого от жизни информационного потребителя. Мы живем в 2004 году, и производство нам другое нужно, и уровень жизни 90-го года, мифологема, слепленная из смутных впечатлений о тогдашних базовых показателях – совершенно неподаваема к столу современного человека. Учредив «зайцы» в качестве новой валюты, белорусский лидер погнался сразу за несколькими из них, а это, как известно – занятие издревле почитающееся неблагодарным. Цель первая: создание Российско-Белорусского союзного государства. По словам ныне ответственного за этот проект Сергея Степашина – ни одна программа в его рамках так и не выполнена. Беларусь долгое время поддерживала некий приемлемый для внутреннего рынка уровень производства за счет неуплаты за российские энергоносители – сегодня россияне требуют честной игры, а Лукашенко обвиняет их в империализме (ах, как давно мы прошли это в Украине!). Цель вторая: на основе двустороннего союза восстановить Союз Советский. Когда-то Борис Ельцин сделал шаги навстречу – действует таможенный союз, предполагавшийся разрастись на все СНГ. Таможенное соглашение можно считать крупной победой Минска – дешевые, вследствие отсутствия энергетической составляющей, белорусские промышленные товары, завалили российский рынок. Во многом за счет экспортных поступлений, а также гибкого контроля над внутренней ценовой политикой, определенной толерантности к контрабанде – Беларусь и выживает. Однако, кремлевское руководство сменилось. Владимир Путин не хочет быть генеральным секретарем – он шутя предложил Беларуси не мучиться и, коль желание столь горячо, просто вступить в Россию на правах Татарстана. Минский затворник обиделся и испугался. Ведь согласно многим оценкам, самому Александру Лукашенко союзный проект был нужен лишь для того, чтобы самому возглавить его! И стать президентом России – если бы не Путин, он непременно стал бы им, ведь протестный электорат России обеими руками поддерживал Лукашенко в ельцинские времена… А теперь, почти отняв белорусскую долю в «Славнефти» и косясь на «Белтрансгаз», Кремль буквально загоняет Беларусь в Единое экономическое пространство. Экая незадача! Вместо СССР Минск получает десять процентов голосов в неком подобии ЕС, а его зона свободной торговли с Москвой, равно как и в процессе расширения ЕС – возлагается на алтарь киевского проекта общей зоны свободной торговли. В условиях такой новой зоны – белорусская экономика, по утверждениям минских же чиновников еще в сентябре прошлого года – неконкурентноспособна. Потому как она не рыночна, а виртуальна. Кроме того, на белорусское чучхэ и в Москве, и в Киеве посматривают недоуменно – ну сколько можно сидеть в песочнице? Получается, Беларусь никого не обогнала, не явила заблудшим в тенета вашингтонских интриг соседям сияющий пример? Да. Беларусь остается крупным промышленным и более-менее важным в транзитном смысле государством, но ей придется сделать очень много, чтобы освоиться в ЕЭП. Впрочем, старшие братья помогут Минску, разумеется – не безвозмездно, да и кубинско-корейскую риторику Лукашенко придется оставить в прошлом. Вместе с демагогией и популизмом, да и репрессиями в отношении инакомыслящих. Мы в ЕЭП пока что не так богаты, чтобы позволить себе строить детские исправительные колонии для политиков с задержанным развитием.

Объективно, Беларусь – весьма значимое государство на Стене (или, как выражаются геополитики – на Великом Лимитрофе). Все государства Стены– экспортные, Беларусь – не исключение, просто ее элите надо будет задуматься о евростандартном качестве, да и ЕЭП скоро разберется, чего стоит белорусский продукт в равных рыночных условиях. Беларусь – граница Евразии с ныне европейской Балтикой, транзит и другие сверх-стеновые связи Минска с Ригой, Вильнюсом и Таллинном уже отработаны. Кроме того, у Беларуси стоящая армия и в случае формирования неких евразийских военных структур усилия Лукашенко по поддержанию обороноспособности окупятся реальным влиянием на политические процессы в регионе.

Оставляя Украину, Россию и Казахстан на «сладкое», обратимся еще к двум странам Лимитрофа, в той или иной мере принадлежащих к нему. Это – Грузия и Молдова.

Долгое время многие воспринимали Кишинев в качестве «Минска-наоборот», а именно как столицу страны, спешащей ликвидировать свою независимость в пользу Бухареста. В эпоху первого президента Иона Илиеску планы «воссоединения» двух якобы братских народов выглядели вполне реальными. Москва и Бухарест столкнулись в Приднестровье, сражаясь руками местных политических лидеров. Обе партии оказались проигрышными – Приднестровье никто не признал, Молдова провалилась в пучину гуманитарной катастрофы, Украина выступила гарантом территориальной целостности РМ, отсекая Кремлю пути прямого вмешательства, Снегур покинул президентский пост, вскоре за ним последовал и Илиеску. Ситуация в Молдове законсервировалась. Новый президент Румынии, интеллигентный и ориентированный на Европу Эмиль Константинеску – отверг всякую возможность создания союзного государства, которое стало бы союзом двух нищих. В период президентства Петру Лучински все как-то свыклись с существованием двух, а в перспективе и трех (с Гагаузией) государств на территории Молдовы – кроме того, РМ триумфально вступила в ВТО. Сегодня почти очевиден тот факт, что Кишинев весьма зависим в своей политике от Киева, с которым и подписал дающий Молдове возможность дышать (буквально!) договор о свободной торговле. Тем не менее, восстановление целостности или создание Федерации, как показала недавно сорванная молдавскими правыми попытка подписания общего соглашения – дело неблизкого будущего. Еще в начале своего правления президент Воронин надеялся присоединить Молдову к Российско-Беларусскому союзу, однако, как выяснилось, никакая интеграция в Евразии в обход Киева – невозможна, да и сам РБС потерял всякую актуальность. Впрочем, скорейшее примирение в интересах Кишинева и Тирасполя, ведь без этого путь в ЕЭП, весьма сложный и долгий – будет для Молдовы заказан, а альтернативы этому пути нет. Потому что в противном случае международные организации санкционируют протекторат над этой территорией, а в дальнейшем – ее раздел или автономизацию в пределах соседних государств.

Судя по всему, новое руководство Грузии на полную катушку использует ресурс, подаренный ему недавними американо-российскими соглашениями (в том числе и про постепенный вывод из Грузии российских военных баз), а также благосклонностью Киева и Анкары. Визит Михо Саакашвили в Киев завершился подтверждением зоны свободной торговли и восстановлением паромного сообщения, а для Тбилиси – это один из редких шансов хоть чуточку расслабиться в условиях глубокого кризиса, чего и не скрывал грузинский лидер. Турция, в свою очередь, пока что не настаивает на выполнении исторического Аджарского договора, до сих пор действующего и заключенного между Анкарой и Москвой еще в двадцатых годах (хотя будоражащие утечки информации уже были «допущены» турецким МИД). По-видимому, Турцию на данный момент в целом устраивает относительно проамериканский, а следовательно – и осторожно протурецкий курс Тбилиси. Вождь грузинской революции «собирает земли» – но никто не знает, где та грань, которую ему не разрешено переступать. Впрочем, для нас главное то, что Саакашвили – большой друг Украины, а для Грузии главное – ожидаемое улучшение уровня жизни. Другого пути, нежели стремление к членству в ЕЭП (а Саакашвили уже проявил к ЕЭП горячий интерес), у Тбилиси нет. Возможно, этот путь будет короче молдавского. Ведь альтернатива весьма печальна – вполне легальный (или как-нибудь позже узаконенный) раздел Грузии между Россией и Турцией при красноречивом молчании «мировой общественности». Ведь так уже не раз бывало – а учебники истории все же пишутся не просто так.

Вот мы и подошли к оси Лимитрофа, или выражаясь по-современному – державам, стоящим на страже ворот, самого ответственного участка европейской стены. Необходимо отметить, что эти страны не просто ось, они еще и (и в первую очередь) – аорта Евразии. Артерия, по которой богатства промышленной Азии струятся в Европу и прочий мир, железы, где эти богатства ограняются, перерабатываются, сервируются. Это Россия, Украина и Казахстан. Посмотрим на них под микроскопом.

Россия – это ядерный арсенал, берега двух океанов, огромные запасы газа, нефти, золота и драгоценных камней, сравнимый с европейским инвестиционный потенциал московского бизнеса, не замершая научная мысль. Некоторые российские политологи склонны воспринимать свою Родину как отдельную цивилизацию – но это стратегически неверно. Россия всегда существовала неотделимо от европейской общности – и не ее вина, что современная Европа неспособна принять Россию или же не желает этого. Размышления о неевропейскости России настолько же умозрительны, насколько отрицание европейскости Канады, США или Австралии. Европейский эмбрион, развившийся в более суровых условиях – вот, наверное, наиболее точное определение трансконтинентального родства. Тем не менее, даже нынешнему сверхпрогрессивному Кремлю не удалось снизить долю сырья в российском экспорте на мировые рынки, на территории России продолжают сохраняться потенциально нестабильные регионы, а за исключением Финской и настороженной прибалтийской границы – Россия не имеет прямого выхода в Европу. И не может существовать, подобно давешнему СССР – в режиме закрытой экономики. Россия между Европой, Китаем и Японией – башня на европейской стене и усилия, предпринимаемые как прочими великими державами, так и соседями России, сводятся к тому, чтобы эта башня не упала кому-нибудь на голову. Сегодня Россия уже шесть лет как вышла из депрессии, но опережающие темпы роста и совершенствование производства зависят от успеха Единого экономического пространства.

Казахстан, лежащий подобно России – в двух частях света может вскоре стать именно тем Эльдорадо, которое так необходимо прочим странам ЕЭП для качественного прыжка. Казахстан – стабильная, более или менее этнически терпимая, добывающая и сельскохозяйственная страна, граничащая, что весьма немаловажно – с Китаем, и почти не затронутая мусульманской экспансией. Чрезвычайно важный и продуктивный партнер для Украины, к которой мы здесь и переходим.

Многие в нашей стране воспринимают ЕЭП, центральное геополитическое явление на современном Лимитрофе – как российский проект в российских интересах. Думается, что это заблуждение – пусть даже тактически и привлекательное.

Главный российский патриот и отец современной российской геополитики, по совместительству известный украинофоб Александр Дугин – считает, что ЕЭП выгоден прежде всего Киеву и Киев же обречен стать центром новорожденного Пространства. Трудно с ним не согласиться. Во-первых, по предварительному соглашению Киев уже получил золотую акцию в ЕЭП – тридцать процентов голосов, в то время как Москва не смогла обеспечить себе контрольный пакет. Во- вторых, пресловутая оговорка в нашей ратификации ЕЭП дает Киеву возможность отвергать любые договора, содержащие намек на угрозу национальным интересам. В-третьих… во время ратификации ЕЭП в российской Думе русские правые уподобились украинским – они вопили, топали ногами и дрались, утверждая, что ЕЭП является украинской интригой и выгоден лишь Киеву. Это ли не лучшее подтверждение приемлемости Пространства в контексте соответствия украинским национальным интересам? Интересам страны, вот уже пятый год совершающей семимильные шаги вперед, учащейся достойно отвечать на претензии ЕС? Страны, которую не объехать, не перелететь, не обплыть – на пути из Азии в Европу и наоборот? Страны, чьи танки и ракетоносители – лучшие в мире, страны, где наливается живой силой и крепнет средний класс, где высоко взлетел национальный буржуа, попав на верхние строчки мировых рейтингов? Украина – ключ к воротам европейской Стены и скоростной туннель Евразии. Нервный узел Великого Лимитрофа из захватывающих повестей новеллистов-геополитиков.

К ним-то, мы, как и обещали в начале этой статьи – и обращаемся в заключительной части.

Сэмьюэл Хантингтон, надолго занявший на научно-политическом олимпе место Фрэнсиса Фукуямы, стал в свое время живым знаменем так называемого правого глобализма. Сторонники этой идеологии считают, что для подавляющей части стран мира поезд прогресса уже давно маячит в отдалении – и им ничего не остается, как смириться. Под это скорбное видение Хантингтон подвел научную базу – мол, ментальность берет свое, и к прогрессу склонны лишь представители отдельных направлений христианства, да и то при совпадении всех исторических и географических условий – в пределах (ах, какой сюрприз!) примелькавшегося золотого миллиарда. Участь народов-за-Стеной незавидна – лучшие будут отобраны в «зону прогресса», прочие, постепенно вымирая, будут жить на свалке и тяжело работать на добыче полезных ископаемых. Впрочем, глобализированный мир будет воевать со своими недоделанными соседями в пограничных зонах (и, разумеется – в конечном итоге побеждать). Мусульмане, китайцы, восточные славяне, индусы и малайцы должны, по Хантингтону, враждуя и между собой, подобно кочевникам – бросаться на Стену и гибнуть в стычках. Опустевшие территории со временем должны будут осваиваться вновь. На карте Хантингтона украинский участок Стены проходит по Днепру – как и на некоторых юбилейных монетах евро. Сказка – ложь, да в ней намек – будьте внимательны с теми, кто громче всех кричит в нашей стране про «соборность», по-видимому, для них это нечто иное, нежели единство и целостность для нас…

ЕЭП и начало дружественных отношений на Великом Лимитрофе, некая стратегическая общность интересов, намечающаяся между странами Лимитрофа – Россией, Украиной и Турцией – расшатывает теорию Хантингтона и малогуманные взгляды правых глобалистов. В конце 80-х Сэм Хантингтон увлеченно писал о едином Севере – США, Европе и СССР образующих единое пространство безопасности и экономического благополучия. Ныне безопасность как никогда плоха, СССР стал далекой историей, а отношения между США, ЕС и наследниками СССР близки к напряженным. Сегодня Сэм Хантингтон пишет про «столкновение цивилизаций» – будем же надеяться, что в нашем, евразийском случае, речь снова идет про иное. А именно про консолидацию Великого Лимитрофа, сближение и сотрудничество государств-на-стене. В этих процессах наша страна, если вовремя сбросит с себя оковы дремы, которая в результате оказалась ещё и наркотической — сможет играть центральную и основополагающую роль.

М.Михайленко